Клуб общества бывших политкаторжан и ссыльнопоселенцев. Я живу в доме политкаторжан Жилой дом Общества бывших политкаторжан

Модерновые доходные дома, сталинские высотки, дома-коммуны и многоэтажки 1970-х годов - не просто жилые здания, а настоящие городские символы. В рубрике « » The Village рассказывает о самых известных и необычных домах двух столиц и их обитателях.

На этот раз мы отправились в Дом политкаторжан - памятник конструктивизма с непростой судьбой: его жители - семьи бывших узников царизма - вскоре после постройки здания вновь стали жертвами, на этот раз сталинского режима. Мы встретились с младшей дочерью основателя Общества бывших политкаторжан и ссыльнопоселенцев известного революционера Давида Трилиссера : 85-летняя Людмила Давидовна Боровикова много десятилетий жила в доме и помнит, как он выглядел в 1930-е годы. Ее муж - академик Виктор Александрович Боровиков - рассказал, кто живет в доме сейчас. А эксперт по архитектуре Александр Стругач разъяснил, почему конструктивистские здания, которые многим не кажутся эстетически привлекательными, необходимо сохранять.

Архитекторы: Григорий Симонов, Павел Абросимов, Александр Хряков

Жилой дом Общества бывших политкаторжан

(Дом политкаторжан)

Постройка: 1929–1933 годы

Высота: 6–7 этажей

Дом Общества политкаторжан, построенный по проекту Г. А. Симонова и его учеников П. В. Абросимова и А. Ф. Хрякова, - одно из самых известных зданий эпохи авангарда в Санкт-Петербурге. Разумеется, это связано с его уникальным местом расположения. Жилой комплекс занимает участок, выходящий на Большую Неву по фронту Петровской набережной и на Троицкую площадь. Благодаря угловому размещению из квартир дома открываются виды на Петропавловскую крепость, стрелку Васильевского острова, Летний сад и Троицкий мост. Словом, более элитное место для жилья трудно себе вообразить.

Александр Стругач

архитектор, генеральный директор Simmetria Architectural Bureau

Для создания функциональной программы были приняты недавно разработанные положения об обобществлении быта. Предполагалось, что новый жилой комплекс станет полноценной «машиной для жилья», способной обеспечить весь жизненный цикл в едином общественном пространстве. В доме были устроены общая столовая, библиотека, детский сад-очаг, автоматическая прачечная и даже Музей каторги и ссылки. В жилых ячейках двух секционных и одного галерейного корпусов выделялись только кухни-ниши с небольшими плитами. Это решение, кстати, чем-то напоминает современные квартиры-студии. Жильцам дома предлагались не только балконы, но и общие террасы и солярий на плоской крыше. Словом, в проекте был заявлен просто потрясающий по тем временам уровень комфорта.

В конце 1920-х вся территория к востоку от нынешней Троицкой площади, тогда называвшейся площадью Революции, рассматривалась как перспективная зона жилого строительства. Участок, занятый сегодня пышно декорированными неоклассическими зданиями института «ЛенНИИпроект», собирались застроить жилым массивом РЖСКТ «Ленинградский печатник». Для этого Общество архитекторов-художников провело специальный конкурс. Первую премию получил проект Е. А. Левинсона и И. И. Фомина. Эффектные предложения представили Д. П. Бурышкин, Л. М. Поляков, М. М. Синявер и другие ленинградские архитекторы, также получившие премии.

Ни один из проектов не был реализован. Если бы это произошло, то сегодня мы могли бы видеть единый фронт жилой конструктивистской застройки вдоль всей Троицкой площади. Это был бы цельный ансамбль авангардной архитектуры в самом центре Петербурга. Градостроительный замысел так и не был воплощен, а строительство Дома Общества политкаторжан затянулось.

Изящно нарисованные в духе самых передовых тенденций модернистской архитектуры корпуса с ленточным остеклением, чистыми объемами балконов, тонкими, круглыми в сечении колоннами-стойками и летними террасами вдруг оказались неуместным анахронизмом. Дом стоял одинокой мрачноватой громадиной, частично прикрытой лесами. Таким мы видим его на фото 1930-х годов. Стройка пришлась на смену эпох и время радикальных перемен во вкусах высокого начальства.

Едва закончилось строительство, и жилой дом подвергли острой критике в печати. В лучших традициях того времени постройку ругали за техническое несовершенство: промерзание стен, отсутствие нормальных планировок и, разумеется, за незаконченный грубый характер внешнего облика. В газетах были опубликованы жалобы как видных деятелей культуры, так и простых рабочих. В профессиональной прессе критики и рецензенты писали о явно незавершенном внешнем облике дома, требующем обогащения в будущем. Предлагали добавить элементы классических архитектурных форм, а также украсить фасады скульптурой.

Очень скоро и за недавно переехавшими в новые квартиры жильцами зачастили по ночам черные автомобили с по-военному экранированными фарами.

Архитектура дома тогда осталась чистой от чуждых привнесений. Фасады оштукатурили, сделав легкий руст, напоминающий о корбюзианских мотивах. Новая попытка обогатить фасады была предпринята уже в 1950-е, когда достраивали комплекс «ЛенНИИпроекта». Был подготовлен эскизный проект единого неоклассического фасада вдоль всей площади. Но и тут Дом политкаторжан устоял. Эпохи опять сменились, а руководитель пышного проекта обогащения архитектор О. И. Гурьев оказался в опале, остался почти без работы и вынужденно ушел в преподавание.

Сегодня центр Петербурга уже невозможно представить без Дома политкаторжан. Его чистые и ясные архитектурные объемы, 75-метровое ленточное окно первого этажа и эффектные балконы-консоли вошли в иконографию открыточных видов города. Этот дом будет наглядно демонстрировать потомкам, с чего начиналась на рубеже 1920–30-х годов архитектура модернизма, ставшая «большим стилем» XX столетия.

Людмила Давидовна Боровикова

мастер по велоспорту

Виктор Александрович Боровиков

академик, многократный чемпион и рекордсмен по плаванию, почетный житель Петроградского района Петербурга

Виктор Боровиков: Общество политкаторжан создавал и возглавлял Давид Трилиссер - и, я считаю, последнее слово о том, где и как строить дом, было за ним. Специально для него была выстроена эта квартира - самая большая в доме и по сей день. Она изначально предполагалась как трехкомнатная, но при строительстве одну комнату добавили от соседнего подъезда (вместе с комнатой, в послевоенное время ставшей кухней, в квартире было пять комнат. - Прим. ред.) . Жильцов тут было четверо: сам Трилиссер, его жена и две дочери.

Людмила Боровикова: Этот дом всегда был необыкновенным. Здесь был свой клуб во дворе с огромным залом. Когда отец умер (в 1934 году в возрасте 50 лет. - Прим. ред.) , в этом зале стоял гроб. Мама мне рассказывала, что вся площадь была занята людьми. Мне было четыре года, я мало что понимала и спросила: «Мама, что это? Какой-то праздник?» Мама ответила: «Это хоронят твоего отца».

Виктор Боровиков: Киров постановил похоронить Давида Трилиссера на Марсовом поле, а на следующий день Кирова застрелили. Сейчас ее отец похоронен на Коммунистической площадке напротив Александро-Невской лавры. Недавно приезжал Кирилл, патриарх, и ставил вопрос о том, что перед храмом не должно быть могил, тем более коммунистических - мол, надо их переносить.

«Здание совмещало клуб-музей и общественное жилье, предоставляя, согласно условиям конкурса, максимальные удобства „в смысле удовлетворения культурных потребностей общественной и личной жизни при наилучших гигиенических и санитарных условиях“ членам Общества, „в большинстве уже немолодым и частично потерявшим здоровье“.

Несмотря на общепринятое название, относится к так называемым „домам переходного типа“, где, в отличие от домов-коммун, не было полной коллективизации быта, ломавшей институт семьи, но обобществлялся целый ряд хозяйственных и общественных функций. Во всех этажах здания, кроме первого и подвального, располагались двух-пятикомнатные квартиры, в которых имелись ванная комната с умывальником, уборная, стенная кухонная ниша („кухонный блок“) и мусоропровод. Первый этаж занимали общественные помещения: Музей каторги и ссылки со зрительным залом, библиотека-читальня, зал заседаний, комнаты для занятий, столовая-ресторан с кухней, детский сад-ясли, амбулатория. Помимо этого, здесь же находились закрытый магазин-распределитель, коммутаторная и домовая контора, а в подвале - механизированная прачечная, газоубежище, овощехранилище, котельная».

Из каталога Государственного музея истории Санкт-Петербурга «Архитектурная графика эпохи конструктивизма»

Людмила Боровикова: В огромном зале клуба, я помню, были концерты, в том числе для детей. Показывали кино, там же проходили сборы (зал был рассчитан на 500 мест, там были киноустановка и эстрада. - Прим. ред.) . Во время блокады крыша клуба упала. Сейчас никакого клуба, конечно, нет.

Внизу находилась столовая. В квартирах изначально не было кухонь - точнее, были ниши с электроплитками, нагревателями и баками с водой, чтобы подогревать еду, а потом мыть посуду. Такая ниша сохранилась в комнате нашего сына. В столовой вы могли заказать еду. Если кто-то не хотел есть в самой столовой, можно было взять в специальные судки первое, второе, салаты - и поднять в квартиру. Все было сделано для того, чтобы людям поменьше заниматься хозяйственными делами. Но мама почему-то в этой столовой ничего не брала: помню, мы с ней лишь однажды ходили туда с судками. Столовая закрылась перед войной, а сейчас на ее месте находится детский сад. В советское время детский сад в доме тоже был, причем для своих, для жителей.

Лифт в подъезде был очень широкий - больше, чем сейчас. Он был очень красивый, отделанный деревом, с зеркалом. Его поменяли несколько десятков лет назад.

В доме была своя библиотека, великолепная, огромная (в доме и сейчас находится Троицкая библиотека , но, по словам героев, она выглядит иначе. - Прим. ред.) . К библиотеке вел широкий балкон, где стояли столики и шезлонги. Вы могли взять книгу и читать на воздухе.

На крыше находился солярий - мало того, там еще был душ. Люди выходили на крышу, общались с удовольствием.

Виктор Боровиков: Сейчас туда часто ходят школьники, молодые и пожилые люди. Вид с крыши хороший. Я вызываю милицию, потому что там пытаются жарить шашлыки.

Людмила Боровикова: Конечно, дом ведь может сгореть. Поставили металлические двери, чтобы закрыть чердак и крышу, так двери постоянно кто-то вскрывает. Спускаемся вниз - стоят парни и девицы, которые не имеют отношения к дому. Может, они загорали на крыше или еще чем-то занимались. Вообще-то рядом правительственная трасса, к «Авроре» постоянно с мигалками ездят - надо, чтобы не было этого безобразия.

Виктор Боровиков: С Людмилой мы познакомились в 1956 году в бассейне на Большой Разночинной. Она была студенткой Института физкультуры имени Лесгафта (Людмила Давидовна - мастер по велоспорту. - Прим. ред.) , пришла на практику, а я уже был рекордсменом Общества науки и выступал за Горный институт. Я ее раз-два проводил, несколько месяцев мы дружили, а потом расписались и уехали в Норильск.

Из Норильска мы вернулись в 1960 году - и только в это время в доме небольшие жилые комнаты переделали в полноценные кухни. Провели газ, поставили плиты. Эту квартиру теща сдавала. И в нее мы вернулись, получается, только спустя 40 лет после смерти Давида Трилиссера.

Большинство нынешних жильцов в доме - те, кто получили квартиры по наследству. Из новых - те, кто могут позволить себе купить. Вот над нами куплена квартира за 25 миллионов рублей. Владелец, молодой парень лет 40–50, приходил: «Давайте я и вашу квартиру куплю». А зачем нам продавать? Нас все устраивает.

В большинстве квартир планировку переделывали. Любыми способами расширяли жилую площадь: добавляли за счет пустующей части шахты лифта, кто-то сносил части колонн, которые были внутри комнат. Сейчас на чердаке, где было нежилое помещение, кто-то пытается строить квартиры и пробивает потолок. А у нас все осталось в прежнем виде.

Людмила Боровикова: У нас даже краска на стенах осталась, как при постройке, - мы не стали клеить обои. Единственное - мы поменяли окна: были старые дубовые рамы, из которых здорово сквозило.

Дом состоит из трех соединенных корпусов. Со стороны набережной - коридорная система (однокомнатные квартиры выходят в длинный коридор, проход в который из парадной закрыт отдельной дверью. - Прим. ред.) , там все квартиры с видом Неву. В нашем корпусе все квартиры выходят на Троицкую площадь, а в следующем - частично во двор.

Из бытовых минусов - у нас холодно. А из плюсов - в стенах есть встроенные шкафы, очень удобные. Изначально в квартирах были ванные. Да, ванная комната с окном - но тут при всем желании ничего не разглядишь с улицы. Саму ванну мы, конечно, поменяли, а изразцовые плитки не трогали - только заклеили.

Многие подвалы в доме скуплены. На том конце дома, например, какой-то магазин сувениров. По нашей стороне сейчас работает центр аутистов (образовательный центр для людей с аутизмом «Антон тут рядом». - Прим. ред.) . Соседство с ними на нас никак не сказывается: тут нет каких-то точек соприкосновения, чтобы можно было с кем-то поговорить.

Виктор Боровиков: То, что дом является памятником, вероятно, приведет к тому, что резко повысят кадастровую стоимость квартир и, конечно, налоги увеличатся. Это самое страшное для простых людей типа нас, пенсионеров.

Лет десять назад к нам приходили из комитета по охране памятников: у нас за шкафом есть дверь в соседнюю комнату - заставляли отодвигать шкаф, показывать, что дверь мы не убрали.

Людмила Боровикова: В 1935 году (когда Общество политкаторжан было распущено, а из 144 семей 132 были выселены и репрессированы. - Прим. ред.) я была слишком мала, чтобы что-то понимать.

Виктор Боровиков: Мы между собой - с родственниками тех, кто здесь жил - обсуждали. Все рассказывали - того репрессировали, другого, третьего. В каждой квартире кто-то был репрессирован. И потом, уже после войны, поселяли сюда людей, не имеющих отношения к политкаторжанам. Хотя возвращались и некоторые из прежних жильцов.

На доме есть мемориальные доски, но к Людмиле не обращались, когда их устанавливали. В сквере установлен Соловецкий камень (памятник жертвам политических репрессий в СССР. - Прим. ред.) . Рядом с ним собираются участники «Мемориала» (в День памяти жертв политических репрессий 30 октября. - Прим. ред.) , я выхожу, милиция здесь всегда... «Мемориал» тоже свои интересы отстаивает. Я пытался у них спросить: «Кто вам платит? Американские организации?» Они не хотят общаться. Я не за коммунистов и не за «Мемориал». Просто все в мире устроено так: идет борьба за привилегии. Равенства и братства не существует, личные интересы превалируют над общественными.

Из справочника «Политические репрессии и сопротивление тоталитарному режиму в Петрограде-Ленинграде». Автор-составитель - А. Д. Марголис

Адрес: Москва, улица Поварская, дом 33.
Дата постройки: 1931-1934 годы.
Архитекторы: братья Веснины.

Здание выполнено в стле конструктивизм и является объектом культурного наследия регионального значения.
Немного истории и фотографий того, как здание выглядит сейчас, можно посмотреть там...

"Дом каторги и ссылки" был построен в бывших владениях церкви "Рождества Христова в Кудрине". Сейчас, на месте церкви расположена задняя часть здания. Храм был разрушен в 1931 году.
Кроме клубного помещения, в здании предполагалось разместить Музей каторги и ссылки.

Общество бывших политкаторжан и ссыльнопоселенцев , организовано по инициативе Ф. Э. Дзержинского, Я. Э. Рудзутака, Ем. Ярославского и других. Открытие состоялось в Москве в "Доме Союзов" 21 марта 1921 года. Целью создания общества, служило оказание бывшим политическим каторжанам и ссыльнопоселенцам материальной помощи, организовывало лекции и доклады, занималось собиранием, хранением, изучением и изданием материалов по истории царской тюрьмы, каторги и ссылки. В 1921 году общество насчитывало 200 членов, в 1931 году - 2759. Члены его выступали с докладами и лекциями перед рабочими, учащимися, красноармейцами. В 1924, 1925, 1928, 1931 годах состоялись всесоюзные съезды общества. Прекратило существование в 1935 году.

2.
Макет здания.

1935 год - Президиум ЦИК СССР принял постановление о ликвидации Общества бывших политкаторжан и ссыльнопоселенцев.
1936 год - в здании работает кинотеатр "Первый".
1943 год - распоряжением Совета Народных Комиссаров Союза ССР был организован "Государственный театр киноактера" союзного значения. Были определены основные задачи театра: "рассматривать театр киноактера, как своеобразную лабораторию по воспитанию киноактеров и режиссеров, совершенствованию их профессионального мастерства путем репетиционной, тренировочной и лабораторной работы и выпуску высокохудожественных спектаклей в театре и фильмов на киностудиях, использовать постановку киноспектаклей, как метод предварительной подготовки фильма, что позволит затем актеру и режиссеру быстро работать на съемках".
1945 год - здание занял образованный в 1943 году Государственный театр киноактёра союзного значения.
1951 год - в соответствии с Постановлением Совета Министров СССР Государственный театр киноактера из подчинения Министерства кинематографии СССР был передан в ведение киностудии "Мосфильм".
1957 год - театр реорганизован путем его ликвидации и организации на его базе Актерской студии, а здание передано "Дому кино".
1963 год - Актерская студия называется "Центральной студией киноактера".
1969 год - воссозданный Театр-студия киноактёра вернулся в здание.
1990 год - постановлением Совета Министров СССР "Театр-студия киноактера" переименован в "Театр киноактера".
1992 год - переименован в "Государственный театр киноактера".

Главной особенностью "Театра киноактера", стал целый ряд выдающихся фильмов, вышедших на экраны после репетиционного периода на подмостках театра.

3.
Главный фасад здания, выходящий на Поварскую улицу.

4.
Ужасная облицовка лестницы появилась позже.

5.
Боковой фасад(слева от центрального входа).

7.
Боковой фасад(справа от центрального входа).

8.
Задний фасад.

К сожалению, посетить интерьеры мне не удалось. Надеюсь, в следующий раз получится.

Работы братьев Весниных в моем журнале.

Жилой дом-комунна Общества бывших политкаторжан и ссыльнопоселенцев в Санкт-Петербурге. Историческое здание в стиле конструктивизма, построенное в 1929-1933 годах по проекту Г. А. Симонова, П. В. Абросимова и А. Ф. Хрякова для почетного проживания старых революционеров — жертв репрессий царского режима.

Дом стал одним из первых домов-коммун в Ленинграде, он был построен по инициативе и на средства Ленинградского Общества бывших политкаторжан и ссыльнопоселенцев, куда входили сторонники разных политических партий — большевики, меньшевики, эсеры, бывшие народовольцы и остальные, пострадавшие в годы борьбы с царизмом. Расселение жильцов в коммуне предполагалось из расчета один человек на комнату с общим бытом — дом включал в себя зрительный зал, столовую, детский сад, магазин-распределитель, библиотеку, клуб, музей каторги, солярий, прачечную и гаражи.

Дом политкаторжан в плане выглядит как треугольник и состоит из трех корпусов высотой шесть и семь этажей с внутренним двориком. Главный фасад выдержан в стилистике супрематических композиций, он асимметричен и состыкован из двух неравных по высоте корпусов, взаимно сдвинутых друг на друга. В месте сочленения они связаны балконами и навесом на тонких круглых столбах. Общественная зона первого этажа выделена линией остекления. Торец дома превращен в полуцилиндр.

В доме политкаторжан было устроено 200 квартир. Два корпуса включали в себя двухкомнатные квартиры, а один (выходящий на Троицкую площадь) — трехкомнатные. Жилье было оснащено горячим водоснабжением и ваннами. Первоначально квартиры не предусматривали отдельной кухни (только кухни-шкафы для подогрева), а питаться жильцы должны были в общественной столовой. Но позже квартиры были перепланированы и каждая получила нормальную кухню.

В июне 1935 года Общество политкаторжан было ликвидировано, а большинство жильцов — 132 семьи — репрессировано. В 1987 году на Доме политкаторжан была установлена памятная мраморная доска, а в 1990 году на Троицкой площади был заложен Соловецкий камень — памятник всем жертвам ГУЛАГа.

Крыша дома политкаторжан пользуется популярностью у руферов, потому что с нее открывается очень красивая панорама ближайших окрестностей.

Дом политкаторжан включен в Список вновь выявленных объектов, представляющих историческую, научную, художественную или иную культурную ценность.

Туристу на заметку:

Посещение дома политкаторжан будет интересно туристам, интересующимся архитектурой первой половины XX века, а также может стать одним из пунктов экскурсионной программы во время знакомства с соседними достопримечательностями — (где расположен Государственный музей истории Санкт-Петербурга), Кронверкской набережной,

В 1926 году Общество организовало музей с библиотекой и архивом. С расширением масштабов деятельности встал вопрос о строительстве нового здания, которое трактовалось как центр научно-исследовательской, политико-просветительской и культурной работы Общества. Проект был заказан опытным мастерам, известным еще до революции, затем ставшими лидерами конструктивизма - братьям .

В 1927 году архитекторы спроектировали новое здание. Снаружи здание было задумано в виде живописной группы параллелепипедов разной ширины и высоты, соединенных вместе. Стены прорезаны горизонтальными окнами, а основным выразительным приемом строгих фасадов стала динамика глухих плоскостей стен и поверхностей остекления. Но место для него отвели намного позднее, на Поварской улице, около Кудринской площади, на месте снесенной 1930-м году церкви Рождества Богородицы в Кудрине.

Изначально в проекте Дом общества политкаторжан был четко разделен внутри на две части - клубную и архивно-музейную. Строить здание начали с клуба, а музей так и остался на бумаге. Над входом с большой лестницей, устроенным со стороны Поварской, нависает параллелепипед малого зала. Большие окна фойе отражали идею открытости архитектуры и общества - изнутри видно наружу, а снаружи - внутрь. С левой стороны здания было намечено крыло Г-образной формы для архива и музея, а правее - большой театральный зал. В большом зрительном зале с балконом и партером спроектирована вместительная сцена с «карманами» - кулисами для артистов и декораций, ее коробка - самая высокая часть здания. Фойе обслуживают две лестницы, одна с тремя прямыми маршами, другая - винтовая, её лестничный блок занимает выступающий справа остекленный цилиндр. Еще две лестницы расположены в задней части здания, их объемы выступают из плоскости стены полуцилиндрами с вертикальными окнами.

В 1934 году, ко времени окончания строительства выдержанное в строгой авангардной стилистике здание стало подвергаться резкой критике в печати. Для «обогащения» здания был разработан, оставшийся нереализованным, проект скульптурного оформления фасадов и интерьеров, в котором приняли участие скульпторы В. Лишев, Н. Конгиссер, И. Бирюков.

Продуманная функциональная архитектура Дома политкаторжан к моменту окончания затянувшегося строительства оказалась не востребованной, так как Общество политкаторжан было ликвидировано в 1935 году. Здание стали использовать как кинотеатр с громким названием «Первый», который проработал здесь 10 лет. После войны здесь обосновался Театр киноактера, а десятилетие спустя – Дом кино. Позже для Дома кино было построено новое здание, а в помещения на Поварской вернулся вновь созданный Театр киноактера, который располагается там и сейчас.